Арсен Викторович, вы потомственный врач? Можно ли сказать, что ваш приход в медицину был предопределен?
Да, у меня в роду очень много врачей – мама, дедушка, бабушка… Когда я был маленьким, любил рассматривать атлас анатомии. В 8 классе вообще хотел пойти в мореходное училище. Но потом, уже после армии, все-таки решил поступать в Ереванский медицинский университет.
Ваша первая медицинская специализация врач-нейрохирург. Почему вы стали работать именно в ортопедии?
Сразу после окончания ординатуры в СНГ новоиспеченным нейрохирургом я приехал в Мюнхен и свою профессиональную карьеру сделал уже здесь. А в ортопедию пришел благодаря сотрудничеству с профессором Юргеном Тофтом в «Альфа Клиник» (ALPHA KLINIK). Тогда, в конце 1990-х, он был единственным в мире специалистом, который умел восстанавливать разрушенный хрящ коленного сустава при артрозе 4-й степени. Прежде считалось, что восстановить его невозможно. Все, что могла предложить медицина, – поставить протез. Но профессор Тофт перевернул эти представления. А поскольку мне как нейрохирургу хорошо были известны проблемы межпозвоночных дисков, которые также имеют хрящевую структуру, я заинтересовался методом профессора Тофта и практически пошел к нему в ученики, начинал буквально ассистентом и стал оперирующим хирургом.
Операция выполняется без разрезов
В итоге вы разработали собственный метод MIBRAR®, который называют революционным. Насколько я понимаю, суть метода в том, что для восстановления разрушенного органа используются собственные ткани человеческого организма. Так?
MIBRAR® означает «микроинвазивная биологическая регенеративная аутологичная реконструкция». К разработке этого метода меня подтолкнули наблюдения за тем, как происходит регенерация тканей в месте хирургических повреждений. При выполнении определенных вмешательств на дегенерированном участке, где ткани потеряны, происходит процесс их возрождения. Для этого необходим приток питательных веществ, элементов, которые нужны для содержания структуры, подвергшейся дегенерации. Ведь почему происходит дегенерация? Именно потому, что питания недостаточно. Наш организм перманентно находится в процессе регенерации: во всех органах и тканях клетки отмирают, и на смену им приходят новые. Но из-за недостаточной подачи регенеративных компонентов в ту или иную структуру отмирание происходит быстрее, чем восстановление. Что делаем мы – извлекаем из крови и жировой ткани пациента регенеративные стволовые клетки, а также факторы роста и другие компоненты и в концентрированном виде трансплантируем их на место повреждения. И эта «питательная смесь» способствует возрождению той структуры, которая была разрушена.
Таким образом можно вырастить замену любому органу, «пришедшему в негодность»?
Теоретически да. Но к каждому органу требуется свой подход. При операции вы не должны чрезмерно повредить его, чтобы не воспрепятствовать процессу регенерации и не стимулировать процесс рубцевания. Суть моего метода в том, как технически должна происходить операция. Просто впрыснуть клетки недостаточно. Они же могут распространиться по всему организму и не сконцентрироваться в нужном месте.
Почему же они остаются на нужном месте?
Из-за их естественной природы транспортироваться и концентрироваться там, где имеется свежее повреждение. Например, вы поранили руку. Уверен, вы бы сильно удивились, если бы эта рана не затянулась. Почему же кожа восстанавливается, а диск или хрящ сустава не может Может! Только необходимо создать те же условия, чтобы обеспечить процесс регенерации. Очень важный момент: обширное повреждение, как при обычной операции, не даст такой регенерации. Поэтому я создал специальные хирургические инструменты.
Реконструкция межпозвоночного диска
Они обеспечивают микроинвазивное вмешательство?
Да. Мы не делаем ни одного разреза, только прокол. Все инструменты – толщиной от 0,5 до 1 мм. У меня имеются свои патентированные артроэндоскопы 1–2 мм с четырьмя рабочими каналами и оптикой. Но применяются они далеко не всегда. Я ввел новый патент на использование ультразвука при различных операциях на суставах и позвоночнике, так что мы можем видеть оперируемую область без разре- за. Сравните: разрез в 2 мм заживает в течение 8–12 недель и рубцуется. А прокол не требует заживания и не рубцуется. Мы вытаскиваем микродименсиональный инструмент – и все. Происходит не повреждение, а раздвижение тканей.
С какими проблемами к вам в основном обращаются пациенты?
Практически со всеми проблемами позвоночника и суставов, без ограничений. При любой патологии можно работать или классическим способом (это открытая операция, эндоскопия или протезирование), или же методом MIBRAR® – без протеза и без разреза.
Как проходит операция? Тот самый «живительный препарат» готовится заранее?
Нет. Общество регенеративной медицины Германии разрешает использовать его только свежим – никакой заморозки или консервации. Не допускаются и дополнительные вмешательства – медикаменты или активация с помощью лучей или других внешних воздействий. Все это может повредить клетки и привести к их генной мутации или развитию онкологии.
«Операция происходит амбулаторно и без наркоза, при необходимости – с локальным обезболиванием. Никак не могу привыкнуть, что из операционной выхожу вместе с пациентом»
У пациента берется кровь, специальным микрозондом делается небольшая липосакция. Затем мы сепарируем аутологичный регенеративный концентрат из взятого материала – продолжительность этого этапа составляет около 2 часов. После чего приглашаем пациента в операционную для вмешательства на поврежденной области. В зависимости от проблемы операция длится от часа до 4–5 часов. Причем можно также оперировать несколько органов одновременно – например, пару межпозвоночных дисков плюс тазобедренный, коленный и другие суставы. Поскольку операция не предполагает больших повреждений, она проводится амбулаторно и без наркоза, при необходимости – с локальным обезболиванием. За семь лет моей практики – а это свыше 5 тыс. выполненных вмешательств – никак не могу привыкнуть, что из операционной выхожу вместе с пациентом.
Насколько быстро происходит процесс регенеративной реконструкции?
Это зависит от специфики структуры и степени ее разрушения. Регенерация сухожилия или связки может занять около шести недель. Но при артрозе сустава 4-й степени или полной дегенерации межпозвоночного диска срок восстановления составляет три и более месяцев. По нашим наблюдениям, 95% пациентов не имеют симптомов уже через месяц, а многие симптомы могут исчезнуть непосредственно после операции.
Профессор Бабаян во время операции
Вашим методом можно лечиться только в Центре позвоночника и суставов в Мюнхене?
Да. Многие врачи Германии и разных стран мира хотели бы обучиться методу и применять его. И мы начали заниматься этим вопросом еще в прошлом году, но из-за пандемии коронавируса все приостановилось.
Что необходимо, чтобы сохранить суставы и позвоночник здоровыми как можно дольше?
Минимум четыре раза в неделю фитнес с серьезной мышечной нагрузкой плюс пятый раз – занятия каким-либо любимым видом спорта. Здоровье поддерживается именно движением. Обязательно нужна мышечная нагрузка. Вот, например, говорят, что плавание полезно для позвоночника. Это распространенное в народе заблуждение. Позвоночник можно стимулировать и поддерживать только нагрузкой на него. Иначе в нем замедляется процесс метаболизма, и структуры позвоночника ослабевают. А плавание помогает, если имеется перенапряжение или мышечные боли в спине.
Вы когда-то думали о мореходке, значит, любите путешествовать?
Да, конечно. Я много где побывал. Люблю Россию, восточные страны. Мне было интересно поработать во Вьетнаме.
А как вы расслабляетесь, отдыхаете? Что вас вдохновляет?
Я продолжаю заниматься спортом, у меня дома оборудован зал. Тренируюсь по своей программе, туда входит и кунг-фу, и различные общефизические упражнения. Я обожаю кататься на горных лыжах, люблю биатлон, люблю ходить под парусом и кататься на серфинг-доске.
Наверное, сложно устоять на такой доске?
Чем сложнее, тем лучше. Меня это только стимулирует.
ФОТО ПРЕДОСТАВЛЕНО ПРЕСС-СЛУЖБОЙ
Интервью с бизнесменами, врачами, артистами, путешественниками, спортсменами и другими известными личностями вы можете найти в MY WAY.
