Моника Беллуччи, источник: la-bellucci.tumblr.com
А французы – самой сексуальной женщиной в мире. Она не только по-прежнему модель и неизменная муза Дольче и Габбаны, но и популярная актриса, которую наперебой приглашают знаменитые режиссеры, а еще мама двух очаровательных дочек. Эксклюзивное интервью взято в 2011 году, когда дети были маленькие и муж был рядом.
Дом в роскошном римском квартале Париоли. Неподалеку шумят туристы на испанской площади, шествуют с плакатами демонстранты, а здесь – тишина, нарушаемая лишь перезвоном колоколов соседней церкви да стрекотом цикад в саду. В детской спит полуторагодовалая Леони, а ее мама полушепотом дает интервью.
– Этот дом – ваша крепость?
– Я люблю возвращаться в Рим. Мне нравится его яркий свет, послеполуденная истома. Здесь тебе ничего не нужно. Можешь сесть на террасу с чашкой кофе – и тебе уже хорошо. Обе мои дочери здесь родились. Я чувствую себя римлянкой, хоть и родилась в Умбрии. Я обожаю сниматься на родине, здесь создано много очень хороших фильмов. Но итальянской актрисе трудновато сделать международную карьеру. По правде говоря, я не создана для того, чтобы жить в одном месте, меня все время тянет в дорогу.
– Даже теперь, когда у вас дети?
– Мои дочери – часть меня самой. Во время поездок я беру их с собой, они живут в отелях или на съемных виллах во время съемок. С Девой мне повезло: она легко адаптируется. Она просто создана для переездов: перемены не вызывают у нее стресса. Она космополитка и уже говорит на нескольких языках. Кстати, хотя она и поняла, что я знаменитая актриса, я бдительно слежу за тем, чтобы оставаться для нее матерью, а не каким-то экранным образом. В этом плане я оберегаю свою семью. Меня очень трудно найти между Парижем, Лондоном и Римом – в моем Бермудском треугольнике. Я сумела найти равновесие между жизнью женщины и жизнью актрисы, оставаясь при этом свободной. В общем, я всегда поступаю не по правилам...
– В 2006 году вы говорили, что лет через пять «сбросите обороты» и поселитесь где-нибудь в домике на берегу моря...
– На самом деле я думала, что мне придется делать выбор между карьерой и личной жизнью. Но потом поняла, что могу быть одновременно и матерью, и актрисой. Я снималась в американском фильме «Стукачка» (Whistleblower) в Восточной Европе, с Рэчел Вайс и Ванессой Редгрейв, когда была на четвертом месяце беременности. Никто этого и не заметил. Только потом кто-то проговорился, информация просочилась в блоги... Знаете, мне повезло. Я не перекладываю на чужие плечи все свои обязанности, но все-таки мне помогают, пожаловаться не могу. После рождения Леони мне сразу пришлось впрячься в работу. Она родилась в конце мая 2010 года, а уже в конце июля я начала сниматься в фильме «То лето страсти» Филиппа Гарреля. И играла там полную свою противоположность – самовлюбленную женщину, притягательную для мужчин, захваченную порывом страсти, тогда как мне каждые два часа приходилось кормить малышку, и я ночей не спала.
– Когда знаменитая актриса замужем за знаменитым актером, второй ребенок – это как подтверждение незыблемости семьи?
– Наверное, что-то в этом есть, но у нас ничего не решено наперед, это и прекрасно. Мы с Венсаном вместе развивались, но по-своему. У нас попрежнему есть желание видеть друг друга, быть рядом, а это самое главное. Когда живешь такой жизнью, как мы, лучше не задавать вопросов и ни о чем не задумываться. Мне нравится, каким он стал: я встретилась с 27-летним парнем, а он превратился в мужчину, принципиального человека и чудесного отца.
– Почему вы согласились фотографироваться в «интересном положении»?
– Я была счастлива и хотела поделиться этим счастьем. И прежде всего с моим верным другом Тиеном, фотографом, который руководил фотосессиями для Dior, – я обещала ему, что буду позировать беременной.
– Итальянцев шокировала эта обложка?
– Нет, в Италии на некоторые темы наложено табу, но не на наготу. Здесь чувственность не загнана в оковы комплексов. Женщины сексуальны от природы, и иностранцы всегда поражаются тому, что у нас принято разглядывать друг друга на улицах или в ресторанах, тогда как в той же Франции, например, пристально смотреть на незнакомого человека – дурной тон. Обаяние и соблазн у нас в крови. В этом отношении я по-прежнему чувствую себя итальянкой. Я вольна распоряжаться своим телом, и это происходит от неоднозначной культуры моей родины. Моя мама родила меня еще очень молодой; в определенном смысле я отняла у нее молодость. И хотя она меня обожала, я думаю, она была не против пожить наконец своей жизнью, когда ей было под сорок. А я вот наоборот: прожила свой женский век перед тем, как стать матерью, и теперь безраздельно отдаюсь своим детям. Я думаю, что если бы я родила в том же возрасте, что и моя мать, наверняка мне самой или моему ребенку пришлось бы уплатить за это какую-то цену. Сегодня многие женщины сначала стремятся сделать карьеру, достичь экономической стабильности, а рожают уже после.
В 2013-м Моника Беллуччи развелась с Венсаном Касселем. С тех пор СМИ не раз приписывали актрисе новые романы. Что касается экранных партнеров Беллуччи, в этом году она стала девушкой, точнее, женщиной Бонда.
– Католическая вера накладывает ограничения?
– Я агностик, хотя уважаю все религии и проявляю к ним интерес. Если я во что-то и верю, то в некую таинственную энергию, которая вызывает морские приливы, заставляет двигаться планеты, объединяет природу и человека.
– Не страшно было становиться матерью в 45 лет?
– Я прекрасно понимала, что риск есть. Потому-то я и не призываю других женщин следовать моему примеру. Но я живу в своем особом ритме и все делаю слишком поздно. Первый фильм – в 25 лет, первый ребенок – в 39, первый контракт с фирмой косметики – в 42. Наверное, и гены сказали свое слово: моя бабушка родила своего последнего ребенка в 47 лет! Но все женщины разные... Я знаю женщин, у которых нет детей, которые не хотят их иметь, и при этом они совершенно счастливы и живут полной жизнью. Иметь детей еще не значит быть женщиной. Но лично я бы считала бездетность большой жизненной неудачей, хотя долгое время отказывалась заводить детей. Венсан с ума сходил, потому что он их хотел. А мне было достаточно профессиональной жизни, разъездов. И вдруг в какой-то момент я словно взглянула на детей другими глазами. Это невозможно объяснить, но я почувствовала в себе какую-то пустоту, которую не удавалось заполнить повседневными делами. Я захотела иметь детей, и это стало смыслом моей жизни.
Интервью: Екатерина Колодочкина
