Изабель Юппер и Жерар Депардье на Каннском кинофестивале-2015, где они представили мелодраму Гийома Никлу «Долина любви». ФОТО: DEPOSITPHOTOS
Провокация и соблазн – ее конек на большом экране: первой заметной ролью Изабель Юппер стала девчонка-подросток Жаклин из «Вальсирующих» Бертрана Блие, в котором герои Патрика Деваэра и Жерара Депардье поочередно лишают ее девственности. Дальше все было только круче: от Эммы Бовари до Эрики Клют («Пианистка») героини Изабель Юппер неизменно переходили границы свободы, прежде всего сексуальной, обозначенной обществом для современной женщины.
Возможно, она действительно заключила сделку с дьяволом, но проходят годы, десятилетия, а Изабель Юппер не становится менее привлекательной и менее желанной для мужчин (а иногда и женщин) любого возраста. При этом реальная жизнь Изабель Юппер почти монашеская – она замужем за одним мужчиной уже 35 лет, у нее трое детей, причем старшую дочь она назвала Лолитой. Маленькая хрупкая женщина (всего 160 см без каблуков), Изабель Юппер всегда надевает черное и не любит давать интервью – но все-таки именно по ее «живым» словам можно понять, кто она такая и почему мы ее обожаем.
О том, каково это – быть актрисой
«Ты не просыпаешься однажды с решением стать актрисой – как правило, ты просто живешь с этим решением. Для меня это высшая форма инфантилизма: наше детство – это бесконечная игра, и, выбирая профессию актера, мы пытаемся вернуться на ту самую площадку с песочницей и качелями».
О религии
Кадр из фильма «Ева». ФОТО: ARTE FRANCE CINEMA
«Моя мама была католичкой, отец – иудеем, и они никак не могли друг с другом договориться. Вот это противоречие и мои внутренние разборки с Богом – от них».
«Наше детство – это бесконечная игра, и, выбирая профессию актера, мы пытаемся вернуться на ту самую площадку с песочницей и качелями»
О странных персонажах
«Мне нравится брать необычного персонажа и делать его, скажем так, максимально нормальным. Все мы знаем, что настоящие трагедии прячутся за фасадом обыкновенного. Кстати, первыми об этом узнали древние греки – поэтому их пьесы до сих пор классика».
О принятии решений
«Когда ты уже внутри фильма, бессмысленно задаваться вопросом, зачем ты здесь. Спрашивай лучше себя, как сыграть свою роль».
О таланте
«В актерство идут те, у кого больше нет никакого таланта. Мы просто копируем».
Об американцах и европейцах
«Европейцы скептики, американцы наивны как дети и готовы поверить во что угодно».
О своей известности в Америке
«Для американок я ролевая модель только в том, что касается раскрепощенности в своих желаниях».
Об англоязычных и франкоязычных фильмах
«Я сыграла во множестве французских фильмов и во множестве американских. Это нормально – я же актриса, а значит путешественница. Но, знаете, скажу как француженка: есть что-то освобождающее в том, что иногда ты перестаешь разговаривать на языке своей матери».
О театре и кино
«Съемки в кино, даже в таком, как у Михаэля Ханеке, – это всегда увеселительная поездка. Репетиции в театре – это восхождение в горы. Во втором случае всегда больше риска: никогда не знаешь, сорвешься со скалы или доберешься до вершины».
О женщинах-режиссерах
«Это очень американская тема. В Европе всем плевать, какого ты пола, если ты режиссер. В Америке это тема дня, они очень любят выделить женщин в особую касту».
О молодых режиссерах
«Я снялась у множества режиссеров-дебютантов и горжусь этим. Снимаясь у молодых, вдруг начинаешь удивлять саму себя».
Об актерской игре
«Слепота – самая точная, самая идеальная метафора для хорошей актерской игры. Когда ты слеп, ты просто не замечаешь опасности, ты просто доверяешь тому, кто тебя ведет».
О жалости к себе
Изабель Юппер на красной дорожке в ажурном платье Armani Prive, Канны-2009. ФОТО: LIONEL HAHN/PA PHOTOS/ТАСС
«Лить слезы о том, как ты несчастна, о том, как тебя не понимают? Что может быть унизительнее для женщины?»
О своих киноролях
«Я всю жизнь играю примерно один и тот же образ: современную женщину, которая стремится к свободе, всеми силами стараясь избежать комплекса жертвы. Она независимая, смелая и чувственная – я бы и себя назвала такой».
Об извращениях
«Иногда мои героини страдают особого рода расстройствами (речь в первую очередь о «Пианистке», а также о фильме «Она», где персонаж Юппер влюблена в собственного насильника. – Прим. ред.). Не надо приписывать мне те же самые отклонения. Иногда я своих героинь вообще не понимаю, но мне это и не нужно. Их странности – своего рода топливо для меня как личности и как художника».
«Я всю жизнь играю современную женщину, которая стремится к свободе, всеми силами стараясь избежать комплекса жертвы»
Об интеллектуалах
«Кто, я интеллектуалка? Мои друзья – вот, действительно, интеллектуалы – посмеялись бы над вашим предположением».
Об искусстве соблазна
«Вы не у того человека спрашиваете. Идеальный рецепт соблазнения придумал Бальзак, наш великий Бальзак. Чтобы возбудить сильные чувства, писал он, нужно держать предмет своего обожания на расстоянии. Работает всегда и без промашек» (интересно, читала ли мадам Юппер Пушкина? – Ред.).
О востребованности
«Надо всегда быть «здесь и сейчас». А потом снова и снова».
О режиссерах
«Фильм – всегда отражение души его создателя».
О предложениях сниматься
«Это заблуждение, что я получаю много творческих предложений. Просто у вас складывается такое впечатление, потому что все мои фильмы яркие, непохожие. Это мой выбор – я никогда не буду играть в фильме, который неоригинален и снимается только для того, чтобы заработать денег. Для меня гораздо важнее, чтобы у картины был свой мир, своя неповторимая вселенная».
О вещах
«Я искренне восхищаюсь людьми, которые не привязываются к вещам. Я их полная противоположность. В моей спальне всегда куча одежды, тонна книг, бумаги, фотографии… Я, как сорока, тащу все и отовсюду, особенно из путешествий. Думаю, есть какая-то патология в стремлении коллекционировать вещи. Они успокаивают тебя, дают покой, возвращают позитивные эмоции. Но не буду пессимисткой – в красивых вещах есть и свой плюс: на них просто приятно смотреть».
Об интернете
«Да вы издеваетесь? Я даже электронное письмо не могу послать без посторонней помощи! Но это не делает меня старомодной. Старомодность – это что-то другое, а не неумение нажимать на кнопочки».
О роли мечты
«Я хотела бы сыграть мужчину. Роль трансгендера – вот настоящий вызов для любой актрисы».
О режиссере мечты
«Я бы хотела сыграть у Педро Альмодовара. Его фильм «Джульетта» – выдающийся, потрясающий. Мне кажется, я бы вписалась в его мир».
О том, что ее называют иконой
«Не могу сказать, что все женщины идентифицируют себя со мной, но все фанатки кино – точно».
О роли, которую она, не задумываясь, сыграла бы снова
«Это Эрика из «Пианистки». Никогда не жалела о том, что выбрала ее, и хотела бы повторить, если бы представился шанс. Хотя Эрика – в большей степени Михаэль (Ханеке, режиссер. – Прим. ред.), чем я сама, но это также почти любая из окружающих нас женщин. Жертва, которая перестала ощущать себя жертвой и стала победительницей. И это круче, чем сыграть Чудо-женщину».
О самых интересных выставках, концертах, аукционах и других значимых событиях из мира искусства читайте в MY WAY.
